Спасибо читателям. Продолжаю.

Глава №6

Аграба? Мерзость. Придумают же… Он ненавидел этот город!

Эти улочки, этих торгашей, этих уродов-стражников, это змеиное гнездо визирей, которые вечно что-нибудь да делят. Местная гильдия воров и то пристойней, да-да, это он сказал. И старого идиота в чалме, который, с позволения сказать, здесь главный и вроде как платит ему за труды, сам того не зная, он тоже ненавидел.

О, как он ненавидел старикашку!

Но бледного выскочку, который спихнул благородного Дестана и сломал жизнь маме и ему лично он ненавидел еще сильней, а потому… Он спешил. До рассвета времени – чуть, и надо поторапливаться.

***

– Великий визирь почивает. Заходи утром или вообще не суйся к Их Величию с ерундой. Масло ему!

Он ненавидел тупых слуг. Чем больше туша, тем меньше мозгов, да простятся ему такие речи. Ах, матушка, мама…

– Великий визирь приказал доставлять ему свежее индийское розовое масло в любое время дня и ночи. Он очень ждет эту поставку для своих благородных нужд и рассердится на тебя, если…

Слуга вздрогнул то ли от ночной свежести, то ли от обширности своего зажравшегося тела, представив, что с ним сделает хозяин, если ему так сильно нужно масло это заморское. Ить правда: берет за милу душу у типа с хитрыми глазками, как бишь его… У этого, что ли? Другие слуги его видели, должно. И не один разочек.

– Ладно, входи. – невежливый амбал сдвинулся в глубь дома. – Только гляди: разбужу Их Величие, а если не будут рады…

– Будут.

***

Отпустив жестом тушу, которая на всякий маячила в дверях, Омар-ибн-и-так-далее, Великикий визирь всея Аграбы, не поленился встать, проверил, точно ли ушла эта грубиянская гора, запер дверь, и, наконец, уселся с умным видом.

– Докладывайте, 007.

А что, он доложит. И о том, что бледная сволочь наконец сдохла, и о прочем.

– …и видели образ мертвого объекта в небе, когда садили ядовитые цветы на его могиле. По крайней мере, так болтают в городе.

Великий пожевал губами. Сел удачней на кровати. Новую бы, такую, чтобы костям легче было, он уже не мальчик, а тут будят всякие по ночам, докладывают… И ведь не придерешься, сам говорил: в любое время, если срочно. Они так и делают, по ночам. Чтобы не пропала секретность, и потому что срочно у них. Молодежь!

– Значит, мать наследника… 007, что еще может сообщить 006 о вдове объекта?

Издевается старый пень. Будто не знает, что у мамелюков с промывкой мозгов тот бледный гад зашел – дальше некуда, они и захоти, с трудом что-то могут передать. Бедная мама!

– К сожалению, деталей и подробностей нет, Великий визирь. 006 удалось подслушать, только когда женщина была в покоях объекта, а он раздева…

– Это вы уже говорили.

Великий опять пожевал губами. Что, сочиняет какую-то гениальную дрянь? Это он может, не отнять…

– Прикажете найти и обезвредить?

– Нет. Обезвреживать рано. Подождем, уточним, как именно объект защитил границы своей песочницы… – Великий съел зевок. – А поиски можете начинать. Как обнаружите – возьмите под наблюдение, узнайте, какие у вдовы склонности, кто за ней стоит, где они спрятали наследника, сколько ему лет и так далее. Если что-то срочное, немедленно ко мне. И передайте 006: продолжать в том же духе, без самодеятельности. Ладно, ступайте, 007.

– Есть.

Молодежь оставила его наедине с древней, неудобной кроватью. И смысл теперь ложиться? Скоро утро. Великий визирь Аграбы кликнул слугу. Завтрак. Документы. Начнем пораньше! И тогда… Может быть, он хоть сегодня вырвется на рыбалку с внуками?

***

Солнечный лучик грел ей переносицу. Настойчивый, теплый.

Принцесса Жасмин ленилась. Нужно покормить голубков. Её милых, белых, нежных… Их выпустишь – а они прилетят обратно. Нужно, только она полежит еще. Совсем немного. Лучик не уходил. А ребенок…

Принцесса открыла глаза. Зажмурилась. Отодвинула лицо чуть в сторонку от луча. Ребенок… Ребенок! Допустим, она сейчас окончательно проснется. Допустим, и не такое снится женщинам, даже если они принцессы. Но… Ей привиделся такой удивительный сон, всё было очень настоящим, ярким… И уже под утро, наверное, ей снилось, как ее мальчик отдыхает в саду от государственных дел, прислонившись к тигриному боку.

Раджа был уже немолод в ее сне, но охранял покой ее сына так зорко, как, бывало, хранил ее собственный. Бледный, красивый юноша спал, фонтан шуршал струями воды, полосатое отражение спины ее любимого хищника вздрагивало от всё новых и новых брызг…

Она тихонько подошла и села рядом. На ресницы ей – водяная пыль, и бьется храброе, верное сердце тигра. И быстро-быстро стучит другое, человеческое сердце, и по лицу ее мальчика пробегает тень облака, которое торопится куда-то по своим облачным делам, а ее прекрасный принц спит и видит сны.

Впрочем, она так и так хотела побеседовать с дворцовым врачом: в последние дни ее беспокоила легкая боль в нижней части живота, а не было ни кровинки, хотя самое время, и еще иногда голова вдруг разболится, а вот уже прошло, отпустило. И эта беспричинная усталость, третьего дня заснула у фонтана и упала в воду… Принцессе Аграбы чудилось: она заболевает неизвестно чем, а неизвестность пугала. Вдруг это – что-то жуткое, лечится с трудом. И лечится ли вообще? И с мужем не все гладко, и…

Она села на постели.

Решено: займется своим здоровьем, не откладывая. А потом – к голубкам! И если доктор скажет, что она здорова, будет просто замечательно. А сейчас…

Принцесса Аграбы встала с постели.

Раннее утро… Город, верно, уже проснулся. Раджа дернул хвостом, но не стал открывать глаза и продолжил греться в лучах утреннего солнышка у выхода на балкон. Аккуратно провести ладонью по животу…

Принцесса Жасмин улыбнулась.

– Если ты правда есть, я буду рада. Только… Видишь ли, я… – она прикусила нижнюю губу. – Я никогда еще не была мамой.

Она вышла на балкон. Она глядела на свою замечательную столицу.

В проснувшейся Аграбе (хотя чего там, это город, который никогда не спит) суетились люди. Одни открывали свои лавки, покрикивая на работников, если таковые были, другие располагались в строго оговоренных местах, чтобы пронищенствовать весь день напролет, третьи намечали карманы, в которые вот-вот залезут, четвертые задумали что-то интересное и ждали в переулочке, хотя этого принцесса со своего красивого балкона разглядеть не могла, да и зачем ей, она уже повернулась к городу спиной, возвращаясь к себе в комнату.

А люди всё ждали. Они были терпеливой породы, когда это требовалось. Их ожидания должны были оправдаться!

***

– Тяни.

Непримечательно одетый прохожий дернулся, но поздно. Его уже втащили в переулок две пары крепких рук, он и пикнуть не успел.

– Криворучка, вот так встреча!

– Ребята?.. Д-доброе утро, – утро выдалось ничего себе, но тот, кого обозвали Криворучкой, радовался не слишком натурально, отчаянно потея под чалмой и в подмышечных впадинах. – А я тут, это самое… У мамы гостил, по вам соскучился, дай, думаю, зайду…

На него очень дружелюбно смотрели две пары глаз. Одна – поверх седой бороды трапецией, другая уместилась над усами, чернявыми и щетинистыми.

– Ты просрочил.

– Именно. Где взносы, Амин?

Отредактировано Fanny (2013-10-19 23:16:16)