IV
Насчёт подземелья Мозенрат тревожился напрасно, – больших обвалов здесь не произошло. Чародею пришлось довольно долго бродить по тёмным пыльным коридорам, пока, наконец, он не нашёл камеру, в которую Дестан притащил Мириам.
…Она лежала на боку, – лицом к стене. Мозенрат медленно сел на пол. Его душили слёзы, – слёзы, которых теперь уже не было нужды сдерживать…
…Плакал он долго, – по крайней мере, ему показалось, что уже прошла целая вечность. Потом он с трудом поднялся на ноги.
- Я заберу тебя отсюда… – прошептал он, и, подойдя к ней вплотную, опустился на колени.
Но тут на него нахлынула новая волна слёз, и он снова закрыл лицо руками. А в следующий миг – застыл, не смея пошевелиться. Ибо услышал он нечто такое, что показалось ему тогда прекраснее самой изысканной музыки, – то был храп.
Мозенрат медленно-медленно отнял руки от лица. Мириам теперь уже лежала на спине, негромко похрапывая. Чародей вдруг услышал собственный истерический смех. Потом, спохватившись, сорвал с себя левую перчатку, – как будто бы она жгла ему руку.
Надеть перчатку на Мириам ему удалось не сразу, – так сильно тряслись руки. Да и весь он трясся, словно от озноба. Потом он поспешно отвернулся и как можно тщательнее вытер лицо рукавом.
- Мы умерли?.. – услышал он знакомый (до замирания сердца знакомый!) девичий голос.
Мириам уже стояла на ногах.
- Мы – нет. Но Ксеркс… И… твой брат… – Мозенрат подошёл к девушке и крепко прижал её к себе. – Его погубила собственная жажда мести… Ты ведь слышала грохот?
- Грохот? Не-а… – покачала головой Мириам. – Я, кажется, уснула…
Мозенрат, еле сдерживая смех, нежно прижал её голову к своей груди.
- Крепко же ты спишь, долгожительница моя дорогая… Цитадель обвалилась, а ты и ухом не повела…
- Но как это произошло?.. – Мириам отстранилась и вытерла слёзы.
- Это долго рассказывать… – вздохнул Мозенрат. – Но и путь наверх тоже долгий… Идём скорей! То-то Аладдин и все остальные обрадуются…
И чародей, легко подхватив девушку на руки, поспешил к выходу из подземелья.
V
- Ну, держим кулаки! – сказал Джинн.
- А мне-то что делать?.. – уставившись на свои крылья, спросил Яго.
- Захлопнуть клюв!.. – весело прокричали хором Аладдин, Жасмин, Джинн и Дарий.
- Ради наших родных… – начала фразу Мириам.
- …и друзей. – закончил Мозенрат.
И они, крепко обнявшись, протянули друг другу руки в перчатках. Пальцы их переплелись.
И всё вокруг потонуло во вспышке ослепительного света...
VI
…У Мириам тут же перехватило дыхание, и она зажмурилась, ибо снова ощутила весь ужас падения в бездонную пустоту.
- Не бойся. – услышала девушка совершенно спокойный голос Мозенрата. – Я же тебя держу…
И тотчас же Мириам почувствовала, что она уже стоит на чём-то вполне твёрдом. Медленно открыв глаза, девушка увидела, что под ногами у неё – жёлтый песок, а над головой – звёздное небо.
- Это место кажется мне знакомым… – сказал Мозенрат. – Видишь вон то сухое дерево?
- Ага… Ой, да там и лопата есть!
- Это, должно быть, растяпа Нуреддин оставил. – тихо засмеялся Мозенрат.
- Танвира не полюбила бы растяпу. – мягко возразила Мириам. – Просто так было нужно…
- Так или иначе, – весело откликнулся Мозенрат, – наши перчатки рассыпались в прах. Значит, первую половину пути мы благополучно прошли, – всё, как объяснял нам Дарий. А эти-то я сейчас быстренько выкопаю, – это совсем не то, что руками копать…
А что – приходилось? – хихикнула Мириам.
Да было такое дело… – хихикнул в ответ Мозенрат.
VII
После того, как Мозенрат и Мириам снова надели волшебные перчатки и взялись за руки, девушка ощутила было знакомый страх падения в пустоту, однако надёжные руки Мозенрата всё так же крепко держали её.
- Открой глаза, Мириам. – спокойно, с нежностью сказал юноша. – Такое не часто увидишь…
И девушка медленно открыла глаза.
…Сначала она подумала, что это похоже на то, как если бы она вдруг оказалась высоко-высоко в небе, – среди звёзд. Но вместе с тем это было похоже на то, как если бы её несли куда-то мягкие, тёплые синие волны.
Ощущение падения теперь уже совсем пропало, сменившись тем неповторимым ощущением, которое испытываешь разве что тогда, когда летаешь во сне. И всюду сверкали огоньки…
Они были вроде бы и похожи на звёзды, но каждый обладал своим неповторимым цветом. И Мириам вдруг поняла, что они – живые. Сама река дышала жизнью, и неустанно гнала вперёд, – в новую жизнь, – свои бесконечные волны.
- Красота какая… – ахнула девушка.
- Красота… – согласился Мозенрат, хоть и смотрел он не на то, что творилось вокруг, а на неё, Мириам.
И юноша вдруг наклонился и прижался губами к нежным губам девушки.
…Здесь, в Реке, трудно было бы определить, долго ли длился этот поцелуй: может быть – секунду, а может – век. Но Мириам не задумывалась над этим, ибо на неё нахлынуло волшебное, сладостное, неведомое ей доселе, и ни с чем не сравнимое ощущение, – как будто вдруг заполнилась та страшная пустота, которую она долгими десятилетиями носила в себе. И она поняла, что имя этой пустоте – Одиночество. Но отныне оно навсегда покинуло её. Отныне она – не одна. И теперь это неповторимое ощущение защищённости, покоя и радости всегда будет с нею. Она выстрадала, она искупила свои грехи и заслужила это величайшее счастье…
- Ты чего? – ласково спросил Мозенрат, увидев, что Мириам покраснела и опустила глаза.
- Просто меня ещё никто никогда не целовал… – сказала девушка.
Две слезинки на миг задержались на её ресницах, а потом их унесла в неведомое чудесная Река…
- У меня это – тоже в первый раз… – признался юноша, чувствуя, что и сам густо краснеет.
И он ещё крепче сжал в своих пальцах руку девушки. Оказалось, сделал он это как раз вовремя: Река, потемнев, заволновалась.
- Держись!!.. – закричал Мозенрат.
И Мириам изо всех сил старалась удержаться, чувствуя, что её пытается оторвать от любимого какая-то могучая, свирепая сила. И только-только она почувствовала, что сейчас их пальцы разожмутся, как Река снова успокоилась.
- Посмотри вперёд! – возликовал Мозенрат. – Ты видишь? Ты слышишь?!..
И Мириам посмотрела, и увидела зелёную траву, и чистое вечернее небо, и сверкающие струи водопада. И услышала журчание воды, – обыкновенной, земной воды…
И они, безмерно уставшие и безмерно счастливые, дружно свалились в мягкую траву.
Волшебных перчаток Танвиры больше не существовало.
- И-го-го-го, откуда ты взялась?.. – тут же услышали путешественники чей-то хриплый, очень удивлённый голос.
VIII
- …И что за странную одежду ты на себя нацепил, Мозенрат?
- Ксеркс!!!.. – во всё горло завопил юноша, мигом вскакивая на ноги.
О своей усталости он и думать забыл.
Ещё мгновение – и он уже гладил обеими руками золотистую гриву своего старого друга.
- Не пойму ничего-го-го… – ещё больше удивился конь.
- Мяу-мурр, с прибытием, путешественники! – прямо в руки Мириам буквально свалился с неба рыжий крылатый кот.
- Дарий!.. – нежно прижимая кота к себе, сказала девушка. – Ты, как всегда, вовремя!..
- Мяу, а как же иначе? – гордо ответил Дарий. – Ведь я тут – единственное существо, которое всё помнит… Хотя, ещё есть Джинн, но он сейчас у себя дома, – я думаю, рассказывает изумлённому Аладдину и друзьям вашу историю…
- А ты расскажи нам, – быстро сказала девушка, – о том, чтó здесь изменилось. Что Тайар-Фарис спасён – это я уже поняла…
- Ксеркс, как там король с королевой?.. – поспешно спросил Мозенрат.
- Будут огорчены, если ты опять опоздаешь к ужину. – с лёгким упрёком ответил конь.
- Сейчас полетим, дружище… – с трудом подавив радостное восклицание, просиял юноша. – Но что изменилось в стране Мириам, Дарий?
- Мяу, слушайте. – закивал кот. – Султан Малик умер своей смертью, когда ты была ещё совсем крохотной, Мириам. Его место, как полагается, занял твой дядя Казим. Халиб же, снедаемый жаждой власти, через несколько лет вздумал намекнуть Рауфу, – твоему отцу, – что поможет ему избавиться от Казима в обмен на должность верховного визиря. И как ты думаешь, – что сделал твой отец?
- Сказал Халибу, чтобы тот потихоньку собрал свои пожитки и убрался из страны как можно дальше. – уверенно ответила Мириам. – По нашим законам Халиба следовало бы казнить на месте. Но мой отец ни за что не допустил бы, чтобы пролилась кровь…
- Именно так. – кивнул кот. – Что же касается Казима, то недолго ему суждено было править страной: однажды он, как это часто бывало, хватил лишнего на очередном роскошном пиру, оступился, упал с лестницы и сломал себе шею…
- Бедный, бедный глупый Казим… – грустно покачала головой Мириам.
- …И тогда, – продолжал Дарий, – султаном стал твой отец. Вскоре после того, как тебе исполнилось шестнадцать лет, ты вдруг бесследно исчезла. Но я, по поручению Хафиза, прилетел к твоим отцу и брату, и успокоил их, рассказав твою историю… Так вот: никогда ещё страна Дайман-фати не знала более мудрого и милосердного правителя, чем султан Рауф. А после его смерти править страной стал твой брат Дестан. Сейчас твоя страна, Мириам, переживает свой золотой век…
- Мозенрат, – прошептала Мириам, – позволь мне повидать брата…
- Завтра утром полетим вместе. – улыбнулся ей юноша. – Ты ведь не возражаешь, – а, Ксеркс?..
- А долго лететь-то? – только и спросил всё ещё совершенно сбитый с толку всем происходящим конь.
- Мяу, пустяки: меньше, чем полдня полёта. – отозвался Дарий.
- Согласен… – вздохнул Ксеркс.
- Гарантирую сегодня двойную порцию сахара. – поглаживая его гриву, улыбнулся Мозенрат.
- Друго-го-го-е дело! – одобрительно заржал конь.
- Спасибо… – тихо сказала Мириам, склонив голову на грудь Мозенрата.
- Я ведь по себе знаю, Мириам, – отозвался юноша, – как может изменить человека злой поворот судьбы… Любой превратился бы в монстра, если бы его в шесть лет продали в рабство…
- Мяу, кстати, рабство в твоей стране, Мириам, давно отменено, – ещё твоим отцом. И смертная казнь тоже отменена. – добавил кот.
Спасибо, Дарий. – бережно опуская его на землю, сказала Мириам. – Ты – самый лучший кот на свете!
- Мяу, не смущай меня… – промурлыкал он и застенчиво закрыл мордочку крыльями.
